Мы из «сорок четвёртой». Начальник 44 пожарной части в отставке, юбиляр Александр Минин – о географии Кунгура, пожарных приметах и нелюбви к телефонным звонкам

Когда-то бытовала такая поговорка: «Партия сказала «Надо!», комсомол ответил: «Есть!». Жил в Кунгуре уроженец Суксунского района Александр Фёдорович Минин, работал он электрогазосварщиком и не помышлял о пожарной карьере.

А когда Александру Фёдоровичу было 28 лет, в октябре 1983 года его по комсомольской путёвке взяли и перевели с предприятия коммунального хозяйства в 44-СВПЧ, то есть в самостоятельную военизированную пожарную часть на Соборной площади. Пожарной части требовались молодые кадры. И что на это сказал Александр Фёдорович? Надо – значит надо. Собрался и пошёл. И прошёл все служебные ступеньки, от младших инспекторов до должности начальника части и звания майора внутренней службы.

- Когда я пришёл в 44 пожарную часть младшим инспектором, профильное пожарное образование там имели всего два офицера, - рассказывает сегодня Александр Минин. - В караулах дежурило по 5-6 человек. На вооружении стояли автоцистерны «ЗиЛ», уже выработавшие ресурс, и теоретически они подлежали списанию. У стандартного пожарного «ЗиЛа» цистерна вмещает чуть больше двух тонн воды, поэтому особенно в «сорок четвёртой» у нас ценился «ЗиЛ-131», который нёс пятитонную цистерну. Почему-то все называли его «крокодилом». Двойной запас воды на пожаре всегда полезен, правда, маневренность у «крокодила» была плохая. Не во всякий проулок пролезешь.

- Как вас встретили на новом месте, Александр Фёдорович? Кто вводил вас в курс дела?

- Начальником части к моему приходу был Виктор Владимирович Боровских, а  моим наставником стал Андрей Михайлович Поляков. Думаю, многие кунгуряки его помнят - да-да, тот самый фотограф Андрей Поляков, сейчас его уже с нами, к сожалению, нет. Исключительно талантливый, творческий  человек, в будничной жизни Андрей работал начальником караула 44-ПЧ. Параллельно он занимался фотографией, видеосъёмкой, создавал документальные фильмы и показывал их нам в пожарной части. Именно благодаря Андрею Михайловичу я увидел Кунгур совсем с другой стороны. Он действительно был классный художник, умел видеть невидимое и  подавал самые обыденные и привычные вещи в неожиданном, ярком  ракурсе.

- Вы учились и работали, постепенно росли до руководителя части. На что вы делали основной упор, как начальник подразделения?

- Нам долго пришлось ломать негативный имидж пожарного. В народе в те времена бытовало твёрдое убеждение, что в пожарных частях работают только пьяницы, тунеядцы и алиментщики. Конечно, это была неправда, но ведь за один день репутацию не перепишешь. Что, действительно, правда – в   пожарных частях тогда работало много пожилых людей, сплошь предпенсионного возраста. Потому и политика сменилась: набирать в пополнение стали более молодых и активных. Правда, с молодёжью тоже не всё обстояло гладко. Парни буквально вчера пришли из армии, им погулять хочется – дисциплина у них, конечно, страдала. Случалось, некоторых бойцов мы по утрам разыскивали через родителей, звонили им: где ваш сын? Почему на смену не идёт? Но как-то в итоге справлялись,   воспитывали «отбившихся от рук» всем коллективом. Знаете, пожарная часть – тоже почти как армия, здесь любого человека сразу насквозь видно. Если ты товарищ ненадёжный, прогульщик и   лентяй, от коллег это не укроется. И тебе об этом заявят прямо в лицо.

- Александр Фёдорович, как вы сами считаете, вы были строгим начальником? Были какие-то вещи, которых вы не могли простить подчинённым?

- Сам о себе я говорить не умею, пусть за меня скажут другие. Могу только отметить, что официальщины я никогда не жаловал. Всех работников в части обычно звал по имени. Если же кого-то называл по имени-отчеству – тот человек сразу понимал, что я чем-то недоволен. К подчинённым у меня было одно главное требование: если ты чего-то натворил – сразу сообщи, поставь в известность руководство. Приди и скажи: «Александр Фёдорович, я натворил то-то и то-то». И будем вместе думать, как разрулить ситуацию. Мне надо знать, к чему быть морально готовым. Хуже нет, если начальник узнаёт о твоём ЧП через третьи руки. Всё или почти всё можно решить без скандала, по-человечески. Например, бывало, приезжает к нам в часть проверяющий, посмотрит на обстановку и говорит: «Поступим так, Александр Фёдорович. Замечаний я тебе писать не буду, но ты прими недостатки во внимание и дай слово, что исправишься?» По-моему, это действует лучше, чем письменное замечание или выговор.

- Есть такое старое народное заблуждение, будто пожарные всегда приезжают на вызов без воды.

- Ерунда это. Пожарные расчёты всегда дежурят   заправленными водой под завязку, иначе с них голову снимут. А откуда пошёл миф о том, что пожарные ездят без воды? Вы займитесь элементарной математикой. Грубо говоря, у вас в цистерне три кубометра воды. Один пожарный ствол Б расходует при тушении 3,5 литра в секунду. Подайте два ствола - и запаса вашей цистерны хватит от силы на несколько минут, чтобы только пламя сбить. И всё, бочка сухая. Езжай на водоисточник, заправляйся снова.

- Как вообще обстояло дело с техническим оснащением части в 1980-1990 годы? Чем пожары тушили?

- Ой, проблем хватало с лихвой. Автолестницы у нас не имелось, она появилась только при главе города Николае Каданцеве. Тогда же на смену слабеньким «ЗиЛам» пришли более мощные и ёмкие «Уралы». А как мы тушили пожары в высотных зданиях без автолестницы – лучше не вспоминать! В Кунгуре много пяти- и девятиэтажных домов. Если случался пожар на верхних этажах, огнеборцам   со стволами приходилось пешком подниматься по задымленным лестничным пролётам в кислородно-изолирующих противогазах. Тогда на вооружении стояли «допотопные» противогазы КИП-7 - аппараты сами по себе капризные, ненадёжные в эксплуатации. В настоящее время пожарные повсеместно пользуются аппаратами на сжатом воздухе «Профи», «Базис». Данные аппараты более приспособлены к работе в экстремальных условиях.

О вооружении вообще можно сказать отдельно. Возьмём боевую одежду пожарного. Сейчас всё-таки появились современные комплекты, они  выдерживают высокие температуры. А когда мы начинали работать, пожарные ходили в огонь в боёвках «Шторм». По сути, это просто-напросто рыбацкая роба, от сырости она ещё защитит, а вот от огня - нет. Бойцы получали ожоги прямо сквозь неё. Связь, как вы понимаете, в те годы тоже была слабенькая. Ни мобильников, ни интернета, только рации и стационарные телефоны, и то не везде. Нередко очевидцы сами приезжали к нам на Соборную площадь и сообщали, что видели пожар там-то и там-то.   Ну а связь с караулом на пожаре – отдельная песня. Радиостанции были, но дальность у них небольшая, а если рядом панельный или блочный дом, или подвал – сигнал вообще глохнет. Потом нам выдали пейджеры, тоже жутко неудобная штука: они же только в одну сторону работают. Тебе сообщения идут, а ты ответить не можешь. Какой тут может быть диалог?

- Какие самые сложные пожары приходилось тушить на вашей памяти?

- Их много было, всех не упомнишь. Вот, был пожар в подвале ДК машиностроителей, когда ещё было живо старое здание. Если кто знает, под ДК располагалось бомбоубежище, целый лабиринт, катакомбы. И там произошло задымление. Позже оказалось, что всего-навсего тлел какой-то хозяйственный инвентарь – но дыму было жутко много и попробуй-ка разберись в глухом тёмном подвале, где и что горит? Дым сам по себе очень коварная штука. Потерял ориентацию, сбился – и считай, заблудился в трёх соснах. Будешь стоять около двери, но не увидишь выхода. Потом был сложный пожар в районе РМЗ, по улице 9 января массово горели дровяные сараи, общая площадь пожара была 600 или 700 квадратных метров. Горела котельная на лесомебельном комбинате, горело общежитие в ИК-30... да хватало в те времена трудных пожаров. Был большой пожар на кожкомбинате, по улице Просвещения, если кто помнит. Даже подгоняли на тушение пожарный поезд по улице Карла Маркса, там же железнодорожная ветка была.

- Есть у вас какие-нибудь пожарные приметы?

- Есть такая шуточная примета у огнеборцев: если в городе растёт число серьёзных  пожаров – значит, в нём развивается промышленность. А если горит один мусор и брошенные дома – значит, промышленности в городе уже нет.

- Вот скажите, Александр Фёдорович, на ваш профессиональный взгляд – в чём слабые места Кунгура с точки зрения пожарной безопасности? Где и что вы хотели бы исправить в городе?

- Кунгур – географически город очень сложный. Холмистый рельеф, мосты, реки, пруды, подъёмы, уклоны…   Много тесных, непроезжих улочек, особенно зимой. Водоёмов у нас навалом, а пожарных пирсов и подъездов к ним никогда не хватало. Их надо строить и строить! И следить за ними. В городе много отдалённых, труднодоступных районов - тот же Кирпичный посёлок или Русское поле. Или возьмём засылвенскую слободу. Огромная территория, сплошной частный сектор, а добраться туда можно только через один-единственный мост по улице Гагарина или сделав громадный крюк через Филипповку. Это не дело. Моя бы воля – я поставил бы за Сылвой отдельное пожарное депо и добавил хотя бы ещё один мост.

- Город большой, район тоже, а 44-я часть была всего одна. Вам помогали ведомственные пожарные дружины с предприятий?

- Конечно, с руководителями предприятий мы всегда дружили и поддерживали тесный контакт. Многие руководители и сами когда-то студентами подрабатывали в пожарной части, знали нашу работу. По регламенту гражданской обороны Кунгур относился к категорированным городам – здесь было много сложных объектов, опасных производств. На городских заводах, комбинатах, в военных городках, в колониях – повсюду имелись ведомственные пожарные подразделения. При необходимости мы могли быстро собрать на пожар восемь-девять машин. Это, конечно, здорово выручало. Кстати, весь Кунгурский район, от Насадки до Усть-Турки, тоже состоял на обслуживании у 44-СВПЧ, у нас тогда ещё не было 143 пожарной части. В район мы выезжали обычно резервным ходом.

- Александр Фёдорович, как можно в двух словах описать службу в должности начальника пожарной части?

- Работа да забота – вот эти слова (смеётся). Коллектив был дружный, а жили небогато. Когда я в 90-е годы учился в Москве, приходилось даже кое-что из вещей продавать, чтоб на сессию в столицу ехать. Семейных праздников я тоже толком не видел. Каждый праздник у нас объявляли усиленный вариант несения службы. Заступишь   ответственным от руководства - и нет тебя, ты все сутки в разъездах и вызовах. У меня до сих пор сохранилась неприязнь к телефонным звонкам - многолетняя привычка. Потому что в пожарную часть от хорошей жизни не звонят.

- Как семья относилась к вашей работе?

- С терпением и пониманием. Мой младший сын Сергей – тоже военнослужащий МЧС. Профессия выбирает тебя, а не ты профессию. Если выдержишь – будешь работать, если отсеешься – значит, это не твоё. Супруга   Татьяна меня всегда понимала, она у меня стойкая, как жена декабриста. Терпеливая. Поэтому после выхода на заслуженный отдых,   я не увлекаюсь ни рыбалкой, ни охотой, огородничаю, стараюсь постоянно находиться с супругой. Додать ей то, чего мы недобрали с ней в молодости – просто быть рядом.

От редакции: 26 июня Александр Фёдорович Минин отметил своё 65-летие. Александр Фёдорович, примите от ветеранской организации, председателем которой вы являетесь, от коллектива 13 пожарно-спасательного отряда, 13 отдела надзорной и профилактической работы искренние слова благодарности за ваш вклад в развитие пожарной охраны, ветеранского движения. Ваш юбилей – важная дата, возраст зрелости и мудрости, накопленного годами опыта. В этот замечательный день, мы желаем вам доброго здоровья, семейного счастья, бодрости духа, оптимизма. Низкий вам поклон от всего личного состава Кунгурского пожарно-спасательного гарнизона.

► Биография

Александр Фёдорович Минин родился в селе Ключи Суксунского района. Окончил кунгурское ПТУ-2 по специальности «электрогазосварщик». В армейские годы (с 1974 по 1976) служил в ГСВГ – группе советских войск в Германии. Работал на машзаводе, на ГАТП, в НГДУ «Кунгурнефть», в колхозе «Юговской», в кунгурском УДМС № 1 (эта организация – «управление домами местного совета» - была предшественницей ЖПЭТ, своего рода управляющей компанией). Заочно окончил лесотехнический техникум по специальности «Машины и механизмы лесной промышленности и лесного хозяйства». Окончил Свердловское пожарно-техническое училище. Окончил Московский институт пожарной безопасности.   Награждён медалями и нагрудными знаками. После выхода на заслуженный отдых по выслуге лет работал в МУП «Теплоэнерго», в ООО «Пермтрансгаз», в УАВР №2.

С женой Татьяной Александровной Александр Фёдорович воспитал двоих сыновей. Растут четверо внуков.

Дмитрий Спиридонов

Искра Кунгур © iskra-kungur.ru